АМС |
| ТИТУЛ | КАРТА САЙТА | СТАТЬИ | НАШИ ФАЙЛЫ | СПРАВКИ |
© Г. Козырева, 2014
Профессиональный женский и детский хор представляет собой особую разновидность хорового коллектива, возникшую на периферии основного направления развития этого вида исполнительства, изначально представленного мужскими, а позже – смешанными хорами. Необходимо сделать уточнение, что мы имеем в виду, когда говорим о профессиональном хоре. В историческом контексте под таковым мы подразумеваем, прежде всего, церковный хор, ибо только эта разновидность совместного пения имела:
а) чётко определенные жанровые границы;
б) ясно очерченную содержательно-смысловую направленность;
в) безусловную социальную значимость, выраженную в материальной стимуляции этой деятельности и способствующую поступательному эволюционному развитию жанра.
Наличие перечисленных параметров в корне отличает хор церковный и церковное пение как таковое, скажем, от народного, в котором указанные параметры либо отсутствуют, либо сильно размыты, неконкретны и непостоянны. Поэтому народное пение к профессиональной деятельности мы отнести не можем.
Исторические документы достаточно определённо сообщают о том, как появилось совместное детское музицирование. Группы поющих детей и подростков (мальчиков) возникали при взрослых певческих коллективах, поющих в храме на богослужении. Они обеспечивали преемственность и передачу традиции. Из источников достоверно известно, что детей, наряду с письмом и чтением, в «образовательных учреждениях» того времени обучали певческому искусству. Возникали такие структуры обычно при монастырях.
Среди мужских монастырей, прославившихся в сфере обучения пению, упоминаются Киево-Печерский, Кирилло-Белозерский, Соловецкий, Троице-Сергиев монастыри, а среди женских – Новодевичий и Вознесенский в Москве, Покровский в Суздале. Есть все основания полагать, что такая система обучения существовала и раньше, в дореформенное время. Из дошедших до нас исторических сведений о том времени хочется выделить факт открытия дочерью Всеволода Ярославича Анной училища для девочек при женском монастыре. Возможно, это не единственный пример. Трудно сейчас судить о том, занимались ли девочки пением в этом училище, поскольку до реформ патриарха Никона женское пение в храме не допускалось, но сам по себе упомянутый факт чрезвычайно интересен.
В пореформенное время, когда русская музыка испытала сильное влияние западноевропейской музыкальной эстетики, группы мальчиков – дискантов и альтов – стали в церковных хорах непременными и обязательными. Они заняли верхние «этажи» хоровой партитуры. Сохранилась рукопись конца XVII века, где уже указаны все хоровые партии: бас, тенор, альт и дискант. Функции их определялись следующим образом: основную мелодическую линию ведут тенор и бас, а дискант и альт выполняют функцию дополнительных голосов – дискант дублирует тенора в октаву, терцию или сексту, альт дополняет гармонию.
Примерно в это же время стали появляться и первые женские певческие ансамбли, которые участвовали в богослужениях при женских монастырях.
Таким образом, начиная с XVIII века, в русской музыке стала складываться новая жанровая разновидность профессионального хорового пения – женские хоры. С детским хоровым пением эта сфера поначалу никак не соприкасалась, т. к. детские певческие группы (мальчиков – альтов и дискантов) вплоть до конца XIX века продолжали оставаться частью взрослых церковных хоров.
О светских формах женского хорового пения можно говорить, начиная с конца XIX века (естественно, исключая оперную музыку), а самостоятельное детское нецерковное хоровое пение появилось в России ещё позже.
Возникновение сочинений для женских и детских хоров у сибирских композиторов совпало с расцветом хорового исполнительства в Сибири – т. е. с началом XX века. В данной статье мы условно объединим эти формы хоровой музыки и хорового пения, поскольку в новейшее время они часто пересекались, и сочинения, предназначенные для женских певческих коллективов, нередко исполнялись в детском хоре, что часто происходит и сегодня.
Первый дошедший до нас образец сочинения сибирского автора, написанный специально для женского хора, – «Богородице, Дево, радуйся» Ф. Мясникова.
Фёдор Васильевич Мясников (1874-194?) родился предположительно в Таганроге. Образование получил в Придворной певческой капелле, по окончании обучения в которой имел, как об этом сообщают источники, самые высокие оценки «по всем предметам церковной и светской музыки». Служил регентом на юге России – в Таганроге, Кишинёве, Баку, а перед самой революцией был приглашен соборным регентом в Томск. С этого момента в судьбе композитора начался продолжительный период, связанный с Сибирью.
В 1917 году Ф. Мясников переезжает в Красноярск, где служит регентом в Богородице-Рождественском соборе, а после открытия в 1920 году Народной консерватории в Красноярске становится её преподавателем. Значительное количество сочинений этого композитора (36) было опубликовано в издательстве Юргенсона до революции, но в сибирских архивах нашлись и неизданные его партитуры, в частности, упомянутая выше «Богородице, Дево, радуйся» (в настоящее время она опубликована в 1-ом выпуске серии «Церковные песнопения сибирских композиторов»).
Эта красивая лирическая композиция, звучащая в умеренном темпе, предполагает большой четырёхголосный женский хор. Она написана в двухчастной форме. В ней, как и в других сочинениях Мясникова, весьма значительную роль в комплексе выразительных средств играет гармония. В первом разделе музыка хора пребывает в двух тональностях: в Фа мажоре и параллельном ему ре миноре. Во втором разделе композитор модулирует в тональность доминанты и возвращается назад. Однако эти, простые на первый взгляд, гармонические решения содержат множество тонких и нестандартных оборотов, делающих партитуру необычайно красивой и, словно бы переливающейся радужными бликами.
Обращает на себя внимание дважды использованный оборот, в котором субдоминантовая функция появляется после доминантовой. Получающаяся в результате гармоническая краска звучит очень свежо и нестандартно. Гармонизуя такими необычными оборотами красивую лирическую мелодию-тему хора, композитор создает настоящую жемчужину хоровой музыки, ставшую сегодня одной из любимейших композиций богослужебного репертуара многих сибирских храмов.
К этому же периоду относится и другая партитура для женского состава, созданная сибирским автором. Это – трио «Да исправится молитва моя» М. Речкунова.
Томский композитор Михаил Петрович Речкунов (1870-1921), завершивший своё музыкальное образование предположительно в Придворной певческой капелле, оставил немало замечательных песнопений, многие из которых были изданы Петербурге – Петрограде (в 1912 и 1914 годах). В их числе было и постовое песнопение «Да исправится молитва моя», исполняемое во время Литургии преждеосвященных даров. В дореформенное время, это песнопение канонически исполнялось только мужскими трио. Для такого состава писались и авторские сочинения на этот текст в пореформенное время. Однако в женских монастырях его стали петь женщины-монахини. На рубеже XIX–XX веков у русских композиторов появляются песнопения «Да исправится молитва моя», написанные специально для женских голосов, предполагающие исполнение припева смешанным составом. (Обычно этот припев не выписывался композиторами, а исполнялся на напев 6-го гласа.)
Трио «Да исправится молитва моя» М. Речкунова с песенной мелодией, написанное в соль миноре, можно также отнести к лучшим сочинениям сибирских авторов начала XX века. Оно переиздано в упомянутой серии «ЦПСК» и часто исполняется не только за богослужением, но и в концертных ситуациях. Красноярский детско-юношеский духовный хор «София» сделал запись этого песнопения в редакции В. Пономарёва для одного из своих дисков.
Другие женские партитуры сибирских композиторов этого периода до нас не дошли, но можно предположить, что они имели место быть, поскольку сама по себе традиция женского пения в храме к XX веку уже прочно утвердилась и развивалась. Так, в обиходе многих сибирских храмов, в храмовых библиотеках находится немало песнопений – авторских и анонимных – предназначенных для исполнения женскими голосами и относящихся по времени возникновения приблизительно к началу XX века. Особенно хочется выделить два песнопения, популярных по всей России. Это анонимное «Седе Адам», на текст покаянного стиха, используемого как стихира в неделю воспоминания Адамова изгнания из рая, и «Величит душа моя Господа» арх. Феофана, соединяющее две традиции. Куплеты этого песнопения исполняются женским хором, и лишь припев – «Честнейшую херувим» – смешанным.
Все, известные нам помимо вышеупомянутых, сибирские опусы такого рода могут быть отнесены уже к 80-м годам ХХ века, т. е. к периоду, когда давление атеистической власти на Церковь стало слабеть и, разумеется, к более позднему времени. К ним, в частности, относится «Слава в вышних Богу» для трехголосного женского хора А. Масленникова (1931-2006), красноярского композитора-песенника и трио «Да исправится…» молодого томского композитора Лилии Гирфановой (до замужества – Жбановой, род. 1979), выпускницы Томского музыкального колледжа им. Э. Денисова, а затем – дирижёрско-хорового факультета Института искусств при Томском государственном университете. Трио Гирфановой, написанное в ми миноре, выдержано в лучших традициях таких песнопений, и в нём можно услышать отголоски Трио М. Речкунова. Объединяет оба эти песнопения их форма, в которой все куплеты развиваются вариантно.
Специально для детского духовного хора создал свое песнопение на текст богородичного кондака «Предстательство христиан непостыдное» – красноярский регент и композитор Дмитрий Васянович (род. 1975), выпускник КГАМиТ. В этой трёхголосной партитуре, которую часто исполняют и женские взрослые хоры, видится и слышится много приёмов, заимствованных из арсенала народного пения. Таким образом, есть основания говорить о своеобразной традиции, прослеживающейся в русском пореформенном церковном пении уже почти 200 лет. Однако повторим, сочинение Д. Васяновича написано специально для детского хора, и в этом его новизна.
Ещё дальше пошёл кемеровский церковный композитор, выпускник Томского музыкального колледжа и ныне священнослужитель Дмитрий Ганин (род. 1976). Его небольшой пасхальный концерт «Придите, возрадуемся Господеви» написан для двух хоров – детского и смешанного. Унисонный зачин, создающий аллюзию древнего знаменного пения и звучащий у взрослого смешанного хора в самом начале концерта, сменяется гимническим аккордовым ответом трёхголосного детского, а затем оба хора словно обмениваются заданными в экспозиции интонационными идеями. Построенное на этом принципе развитие приводит к кульминации, в которой оба хора торжественно, моноритмически провозглашают фразу «…и просветившему род человеческий» многоголосными аккордами fortissimo. Созданию атмосферы торжества способствует и тональность, избранная автором – Си-бемоль мажор.
Отдельные обиходные церковные песнопения для женского хора писали красноярские композиторы А. Яковлев (род. 1980) и А. Михель (род. 1982). Хочется сказать, что светское сочинение А. Михеля для женского хора «Ангел» на стихи К. Аксакова с успехом было исполнено в Санкт-Петербурге, где Артур стал лауреатом Всероссийского конкурса хоровых композиторов.
В числе других светских сочинений современных сибирских композиторов, предназначенных для женских голосов, можно назвать хоровой цикл «Сибирские лирические песни» на фольклорные тексты новосибирца В. Асанова, написанный в 1978 году и кантату на стихи М. Цветаевой, созданную в конце 80-х годов также новосибирским автором Беллой Капустиной-Шибановой (род. 1963). Это сочинение, со щемящим колоритом сопоставляемых минорных созвучий далёкого родства, имеет трагический оттенок, что хорошо соответствует духу цветаевской поэзии. Неоднократно исполненное женским хором Новосибирского музыкального колледжа им. А. Мурова, оно распространилось по женским капеллам сибирских городов. Тревожная музыка Б. Капустиной-Шибановой приобрела многих поклонниц среди певчих и хормейстеров.
Список духовных сочинений для женского хора, созданных в Новосибирске, следует начать с хора «Lacrimosa» А. Попова (род. 1958), написанного в 1980 году и исполненного женским хором упомянутого Музыкального колледжа. Эта выразительная и очень непростая партитура с двенадцатитоновой темой, ключевой интонацией в которой стали два нисходящих тритона, задала очень высокую планку для всех последующих духовных сочинений, адресованных женскому хору.
Следующим таким сочинением стала духовная кантата композитора Юрия Юкечева (род. 1947). Она названа «Готово сердце моё» и сочинена на фрагменты Псалтири в современном русском переводе. Исполненная и изданная в издательстве «Композитор», эта кантата стала ещё одним заметным сочинением сибирского автора в этой жанровой сфере.
Писали для женского хора томский композитор К. Лакин (род. 1940) и старейший красноярский композитор Фёдор Веселков (1919-2009). В числе сочинений последнего есть замечательные хоры-песни для женских голосов «Ой, дорог на свете много», «Тихий вечер», «Встреча Ангары с Енисеем» и др. Все они навеяны любовью к родной сибирской природе, имеют яркие мелодические темы и стали очень популярными.
С середины 80-х годов развивается хоровое творчество В. Пономарёва (род. 1960), одного из ведущих красноярских композиторов. Являясь на сегодняшний день автором достаточно большого количества хоровых сочинений (более 80-ти), этот композитор не обошёл своим вниманием детский и женский хор. В 80-е годы им было написано два крупных сочинения для женского хора: кантата «Право входа» в семи частях на стихи Н. К. Рериха, созданная по просьбе преподавателей Красноярского педагогического колледжа № 1 им. М. Горького специально для его хора, и Четыре поэмы для женского хора на стихи А. Тарковского, написанные по просьбе Г. Шахраманяна, руководителя Красноярской женской хоровой капеллы. Кантата «Право входа» не раз исполнялась в Красноярске, а её финал, слова из которого («Право входа») дали название всему сочинению, был позже переложен автором для большого смешанного хора и вошел в репертуар Красноярского камерного хора.
Четыре поэмы для женского хора на стихи А. Тарковского – сочинение необычное. Две части в нём (2-я и 4-я) – хоры со словами, а две – без слов. Такая форма была продиктована, по словам автора, необходимостью оттенить части со словами, получившиеся очень яркими. Так, в одной из них, ставшей второй частью, использовано стихотворение со словами «Мы шли, босые, злые, | и как под снег ракита, | ложилась мать-Россия | под конские копыта…» На эти слова композитор создал очень напряжённую пьесу с яркой темой и активным полифоническим развитием. Такой хор не мог существовать ни сам по себе, ни в качестве начала циклической композиции. Однако и после его завершения в сознании слушателей оставался такой глубокий след, что потребовалась эмоциональная разрядка.
Этими причинами было обусловлено появление 1-й части, ставшей прелюдией цикла и содержащей темы последующих частей, а также 3-й части, выполняющей функцию постлюдии (она, затем, стала интерлюдией). Никаких слов в этих частях уже не могло быть, поскольку мощный эмоционально-трагический импульс словесного текста, заданный поэтом в стихотворении, избранном для второго хора, был самодостаточен. Вместе с тем, цикл не мог быть закончен хором без слов и потребовал финала-послесловия, финала-резюме. И таковым стал четвертый хор со словами «Русь моя, Россия, дом, земля и матерь!..»
Реконструируя ход рассуждений композитора, мы можем сделать вывод о том, какую роль играет выбор словесного текста для хоровой композиции и как он может повлиять на драматургию целого, особенно в тех случаях, когда в качестве текста использованы стихи крайней эмоционально-смысловой напряжённости.
В 90-е годы, В. Пономарёв стал автором еще одного крупного сочинения для женского хора – «Литургии № 2». Толчком к её написанию стала просьба упомянутого уже Г. Шахраманяна, а также певчих Красноярского Благовещенского храма при женском монастыре. Это двойное обращение предопределило некоторую «технологическую неровность» партитуры. Часть её номеров очень проста по приёмам письма, и поэтому стала весьма исполняема как женскими, так и детскими хорами. Другая же часть номеров Литургии – достаточно сложные хоры, рассчитанные на возможности высокопрофессиональных певчих. Всё сказанное, вероятно, стало причиной, по которой «Литургия № 2» В. Пономарёва до сих пор не спета целиком – ни в храме, ни на концертной эстраде.
Владимир Пономарёв создал также ряд сочинений специально предназначенных для детских голосов. Если не принимать во внимание отдельные композиции, такие как «Аве Мария» для многоголосного хора a cappella, или песню «Музыки муза» для детского хора и фортепиано, то следует назвать, конечно, его кантату «Всему своё время» для детского хора, фортепиано и ударных на стихи из немецкой народной поэзии в переводах Льва Гинзбурга. Этот цикл был начат ещё в конце 80-х годов, но свой окончательный вид обрёл лишь в 2010-м году, когда и был издан в Красноярске.
Хоры этого цикла очень разнообразны по настроению. Среди них есть и лирические песни, и шуточные сценки, и философские притчи. Отдельные номера кантаты «Всему своё время», например песня-загадка «Небесный мост», «Январь», «Прощание» стали очень популярными среди детских хоров.
Одним из последних сочинений В. Пономарёва для женского хора стала сюита «Эти радостные птицы» в 3-х частях на стихи А. Деменюка, созданная в 2010 году. Инициатива создания этой партитуры также принадлежит Г. Шахраманяну. Часто выезжая с хором за рубеж, Шахраманян слышал там множество авангардных опусов исполняемых хорами разных стран. Ему захотелось иметь в своём репертуаре подобную композицию отечественного автора, автора-земляка, живущего в Красноярске. Разумеется, выбор пал на В. Пономарёва. Предложение хормейстера совпало с желанием композитора, которому давно хотелось разорвать круг привычных интонаций и приёмов письма.
Текстовую основу сочинения составили три стихотворения красноярского поэта Андрея Деменюка с некоторым налетом абсурдистской эстетики. Центральным образом всех стихотворений является образ птиц, птичьего полёта, полёта как такового, и хор в этой композиции не только поёт, но и изображает крик птиц, шепчет, кричит, говорит, выделяя ключевые слова и т. п.
Нельзя не сказать и о сочинении, получившем высокую оценку хормейстеров и любовь детских хоровых коллективов – о кантате Олега Проститова (род. 1955) «Моя Вообразилия» на стихи Б. Заходера для детского хора и симфонического оркестра. Это сочинение было собрано в цикл из множества песен, написанных О. Проститовым ранее и оркестровано специально для красноярского фестиваля «Весенние хоровые капеллы», в одном из концертов которого обязательно выступает сводный детский хор. В этой кантате композитор представил удивительно яркий калейдоскоп песен, каждая из которых красочно отразила одну из сторон детской фантазии.
Завершая этот краткий и, разумеется, далеко не полный очерк, хочется сказать, что женский и детский хор, их особенности и специфика, их неповторимая краска всегда были в поле зрения сибирских композиторов. Нельзя говорить о том, что эти жанровые разновидности хоровой музыки, хорового пения были для сибирских музыкантов второстепенными и малозначимыми. Появление ярких сочинений для женских голосов и сто лет назад, и во 2-ой половине XX века, и сегодня является тому самым лучшим подтверждением.
© «Академическая музыка Сибири», оформление, редакция, 2014